Читаем без скачивания Диалоги о ксенофилии [СИ] - Мария Ровная

– Лихач! – ойкнула Анна.

– Царство Снежной королевы, – восхищённо выдохнула Дарья.

– Да, красиво, – одобрил Игорь. – Твёрдый аммиачок…

– Смотрите! – Анна подалась к экрану.

– Что?

– Кажется, зеркало. Как на Фортасе. Уже пролетели.

– Всегда ты что-нибудь углядишь, – позавидовала Дарья. – Гош, ты тоже не заметил?

Игорь пожал плечами. Хмуря светлые брови, произвёл академически правильный разворот со снижением. Он подозревал, что дамы, из свойственного асам-ветеранам менторского зуда, просто устраивают ему экзамен по пилотированию. И, умилённо снисходя к их маленьким слабостям, нарочно вёл «Литту» на минимальной высоте, аккуратно маневрируя между пиками.

– Ну, где оно?

– Подними немного, я сориентируюсь. По-моему, за той грядой… Вот!

– Ч-чёрт, точно! – Игорь от неожиданности врубил "стоп". «Литта» взвизгнула и зависла над ледяными скалами, не долетев до цели. – Э-э, позвольте, сударыни! А вы-то откуда знаете о Фортасских зеркалах?

– Слухами земля полнится, – уклончиво мяукнула Анна.

Дарья встала в позу:

– Обижаешь! Мы шельтинх-разведка или мы не шельтинх-разведка?

– Фортас, между прочим, объявлен запретной зоной.

– «Соната радости», – ехидно напомнила Анна.

– Так мы реттиоры! – парировал Игорь. – У нас допуск без ограничений!

– Оба хороши, – заворчала Дарья. – Выйдем, посмотримся в зеркальце? Может, хоть на этот раз что-нибудь выясним? Посадишь, Гош? Я пока оденусь.

– А я?

– Ась, ну зачем тебе? Ведь жизни там нет.

– Мне с вами и здесь жизни нет. К тому же атмосферные пробы – не безусловное доказательство.

Игорь молчал, затылком выражая несогласие.

– Только, ради Бога, не убегай за какой-нибудь местной козявкой, – поставила условие Дарья.

– Там же нет жизни, – успокоила Анна.

Дарья первой спустилась на плато, декорированное причудливыми сталагмитами. Вслушалась в чужой мир. В игру искр в изломах пиков. В муаровое мерцание монолитных стен. В заледенелый покой – безопасный, безграничный, безмолвный, не нарушаемый за пределами их крошечного живого островка ни одним вздохом, ни одним биением витального пульса.

– Место выбрали со вкусом, – признала Анна.

– Стены – будто натянутые холсты, – мечтательно произнёс Игорь. – Руки чешутся.

– Да, и мне хочется нарисовать на них что-нибудь, – поддержала Дарья. – Красивое-красивое.

– Киса и Ося были тут, – истекая ядом, посоветовала Анна.

– Нет, Нюш, вся эта красота статичная, мёртвая. Один бы одухотворяющий мазок, один удар кисти… Ладно, займёмся делом.

Трёхметровый плоский эллипс, вертикально зависший в нескольких миллиметрах над поверхностью плато, бесстрастно отразил копошащихся рядом людей, как отражал с альбедо, равным единице, все падающие на него лучи. В ответ на попытки определить другие характеристики зеркала тестер старательно выписывал 0,00000000.

– То же, что на Фортасе, – с досадой сказал Игорь, сворачивая аппаратуру. – Сплошной бред.

– Хотела бы я знать хотя бы, на чём эта штука держится, – вздохнула Дарья.

– И зачем. А по-моему, это вообще не вещество.

– Ignoramus et ignorabimus80, – резюмировала Анна.

– Н-ну, почему, – промямлила Дарья. – Так уж и не узнаем. Судя по соотношению размеров, они любят золотое сечение…

– И следят за своей внешностью, – подначил Игорь. – В конце концов, мы невежливы. Лезем в чужие дела. Ну, поставили они себе зеркало – оно не шалит, никого не трогает…

– Действительно, очень смахивает на шуточки Воландовой компании, – хмыкнула Дарья. – Давайте выдвигать гипотезы. Может, это прибор для регистрации каких-то планетных полей?

– Или маяк. В нерабочем состоянии.

– Игра воды и ветра, – брякнула Анна. – Даш, а помнишь тот отчёт Дженкинса?

– "Тот" – это который?

– По Аймири.

– А при чём тут Аймири?

– Там, кажется, тоже было зеркало.

– Не пом… Ах, да. На стене. Просто зеркало.

– Просто?

– Но ведь Аймири – станция, а не планета? – вмешался Игорь.

– В том-то и дело, – Анна подошла ближе к зеркалу. – У этой штуковины настолько лаконичная, изысканно простая форма, что и управление, по идее, должно быть предельно простым. До примитивности.

– Остаётся лишь выяснить, что они считают примитивным, – съязвил Игорь.

– И что они делают, если включаешь – а оно не работает, – вставила Дарья.

– Недурная тема для монографии: о гипотетических формах проявления активности Странников, эмоционально эквивалентных такому жесту, – с этими словами Анна пнула зеркало ногой.

Отражение исчезло. Точно провалилось в бездну. На непроницаемо чёрной поверхности эллипса вспыхнула картинка: вертикальный ряд из семи символов, и что-то вроде объёмной пульсирующей схемы с разбросанными там и сям символами, и целый массив знаков в центре…

– Заработало! – в восторге взвизгнула Дарья, хватаясь за видеокамеру.

Картинка продержалась недолго. Через пару минут на людей из эллипса вновь таращились их двойники.

– И всё? – разочарованно протянула Дарья.

– Маловато будет! – заявила Анна.

Из-за зеркала вышел Игорь. Женщины и не заметили, когда он очутился там.

– Я всё снял, но оно уже… Ой! Смотрите!

Он указал на что-то, видное с высоты его роста, а от женщин скрытое корпусом «Литты», и побежал туда, огибая корабль. Дарья и Анна рванулись за ним.

На гладкой, будто отполированной ледяной глыбе тонкой линией – следом бластерного луча – было выплавлено изображение женщины. Придерживая одной рукой волосы, она протягивала другую крылатому зверю, несущему в передних лапах солнце.

– Аська, это ты… – запинаясь, выговорила Дарья. – Ты с Филирой…

Да, это был точный портрет Анны. Только она получилась у художника невероятно, невозможно прекрасной.

– С филиором, – тихо поправила Анна. – С его гербом. Так зачем он летал на Фортас?…

Игорь шагнул к изображению. Приладил к поверхности стены и к выплавленной канавке датчики тестера.

– Давность повреждения – двести сорок плюс-минус десять суток, – Игорь явно не верил собственным глазам. – Он может быть ещё здесь!

– Спасатель… – начала было Дарья.

– Капитан, на время поиска я принимаю командование. Если он на планете, я его найду.

– Тогда я уйду, – без выражения сказала Анна.

– Куда? – не понял Игорь.

– Ася!…

– Он приведёт «Литту» домой. И не говорите ему, что я… была. И что со мной было. Посмотрите. Вот какой я была для него. И должна остаться такой. Всё равно, тоска это, или мечта, или воспоминание… Я не причиню ему боли. Ни за что.

– Даже ценой самоубийства? – Дарья постаралась сдержаться. – Не дороговато ли?

– Нет.

– Нюша, опомнись! Есть же на свете ещё что-то, кроме него!

– Нет. Обещайте мне, пожалуйста, что…

– Прежде всего возьми себя в руки, – перебил её Игорь.

Анна внезапно повернулась и побежала куда-то в сторону и вверх, прыгая со льдины на льдину. Остановилась на одном из торосов – игрушечная фигурка в скафандре, похожая на пупса. Она даже не запыхалась: Дарья и Игорь едва различали в микрофонах её лёгкое дыхание. И голос её звучал обычно: сдержанно и слегка насмешливо.

– Ну, вот. Здесь край плато. До дна метров пятьсот. Добежать и остановить меня вы не успеете.

Дарья осторожно тронула одну из её струн:

– Без кормчего мы отсюда не выберемся.

– Дашенька, не блефуй. Вызовешь спасателей. Вы заплатите, максимум, месяцем – двумя ожидания.

Дарья взяла Игоря за руку:

– Не двигайся. Ты её спровоцируешь.

– Да, давайте договоримся на расстоянии. Я ведь хочу так мало. Обещайте, что не станете мешать мне избежать встречи с ним – а я буду избегать её любым способом. И обещайте, что если кто-то из вас с ним встретится, то ни словом не обмолвится обо мне.

– Анна, – у Игоря дрогнул голос. – Анна, послушай…

– Слушаю, милый.

– Так нельзя. Что значит "любым способом"? Антон… он… этого не стоит. И никто не стоит… – он услышал в тесном пространстве шлема её нетерпеливый вздох и поспешно добавил: – Я обещаю, Нюша!

– И я обещаю, – сквозь зубы сказала Дарья. – Я сама постараюсь, чтобы ты не встретилась с чело… с существом, которое довело тебя до такого.

Маленькая фигурка в скафандре стала спускаться, скользя и оступаясь, нелепо мотая пустыми рукавами. Игорь бросился ей навстречу, схватил в охапку и потащил к кораблю.

_ _ _

После «вошебойки» все собрались в рубке. Игорь молча принялся заваривать кофе. Дарья свернулась в кресле, спрятавшись под распущенными волосами, подгребла к животу Лао, легла щекой на спинку и тихо произнесла:

– Предательница.

– Это моя жизнь, – зашипела Анна, отступая к заднему экрану. – Моя. Она принадлежит только мне и ему.

– Неправда! Твоя жизнь принадлежит всем, кому ты дорога, кто тебе верит. Ты ответственна перед нами – не меньше, чем перед ним. Ах, подумаешь, ему будет неприятно…